Нашу экономику и общественную жизнь не часто рассматривают с точки зрения сходства и различия между формальными и неформальными отношениями. А ведь нормы официально узаконенного хозяйственного права действуют в тех пределах и в той степени, в которых они не противоречат стихийным, но установившимся правилам экономического поведения.
Это соотношение можно представить образно. У живых организмов есть два вида скелетов: внутренний (как у человека) и внешний (у черепахи). Российская экономика развивалась, будучи заключенной во внешнем скелете нормативно-правовых актов. А внутренний скелет – это неформальные отношения, предпочтения, зависимости. В развитых западных странах, наоборот, внутренним является каркас формальных отношений; он как бы вписан в общество, присущ социально-экономическому образованию. Мы же отказываемся воспринимать этот каркас как основу жизни. Для нас основные – неформальные отношения, которые в условиях неразвитых рыночных институтов порождают своеволие, пренебрежение к закону и узаконенной морали, жизнь «по понятиям». Своеволие как спонтанное поведение, не согласованное с мнениями и поступками других людей, оказывает наиболее вредное воздействие на общество, когда исходит от властей предержащих. Примеры тому растут у нас на глазах.
Коррупцию, которая распространена среди представителей всех ветвей власти, я понимаю не просто как получение взяток, продажность чиновников, а как неправильную ориентацию в принятии решений. Обслуживаются интересы тех, кто сам принимает решения. Известно, что кроме денег существуют и другие блага – социальный капитал, должности, звания, ренты и т. д. Через рентоориентированное поведение и такое же принятие решений неформальные отношения проникают в сферу, где должны действовать только формальные.
Нацеленность на серьезную борьбу с коррупцией сегодня заявлена на самом высоком уровне. Но средства, которые выбираются, более того – концептуальные подходы, кажутся мне неадекватными. Представим на минуту, что произойдет, если по периметру «большой Москвы» на огромном расстоянии друг от друга расположатся различные учреждения исполнительной, законодательной и судебной властей. Нарушится координация между субъектами управления, сами они отделятся от объектов управления. Я уже не говорю о финансовых затратах, потрясениях, которые ждут людей, – как работающих в этих учреждениях, так и тех, кто нуждается в их услугах. Следовало бы серьезно подумать и провести всесторонний социально-экономический анализ перед тем, как принимать подобные решения. Возможно, они окажутся невыполнимыми или неэффективными. Тем более что в середине прошедшего десятилетия мы уже столкнулись с управленческими проблемами: согласованность в работе различных органов власти ухудшилась, что было связано с проведенным в ходе административной реформы увеличением числа уровней и субъектов принятия решений, делением органов управления на министерства, на службы, агентства…
Если действия различных органов власти – экономической, исполнительной и законодательной – будут синхронизованы, их совокупность начнет представлять собой связную, последовательную систему, и случаев своевольного принятия либо невыполнения решений станет меньше. Принимаемые различными субъектами должны быть более тесно связаны между собой и с решениями, принятые ранее. В особенности это касается стратегических решений, чьи последствия трудно будет исправить. Иными словами, совокупность принимаемых решений должна стать более плотной. Тогда и потерь в экономике будет меньше.
Необходимо, чтобы происходило сближение формальных и неформальных (общественно-полезных) отношений. Но для этого недостаточно принятия одних только законов и разработки механизмов по их выполнению. Сколько бы законов ни принимала Государственная Дума, в любом из них можно найти лазейки, «нестыковки». Оказывается, что каждый из новых законов недостаточно вписан в живую среду экономики. Мы обнаруживаем зазор между твердым скелетом законов снаружи общества и реальной жизнью внутри него. Вот почему построение институциональной системы – куда более обширная область, чем просто законотворчество. Она связана с взаимодействием человека и общества, воспитанием, мироощущением, отношением к другим людям, к своему прошлому и к обществу в целом. И, конечно, отношением к закону. Понимание своей роли в социуме, осмысление и оценка собственного поведения и поведения других – вот основа согласования формального и неформального в общественных отношениях.
Властным структурам и СМИ следует принимать самое активное участие в сближении формальных и общественно-полезных неформальных норм. Граждане страны должны понимать, как родилось то или иное решение, как оно обсуждалось, сначала в узком кругу, затем в более широком, каковы был «за» и «против». Нельзя, общественно значимые решения, касаются ли они изменения структуры управления страной, расположении государственных учреждений, переформировании министерств и т. д., выскакивали «как чертик из табакерки». Если зазор между формальным и неформальным будет расти, то в этот провал может рухнуть вся российская экономика. Злокачественный рост «своевольной экономики» мало общего имеет с инновационным развитием, и смешивать их недопустимо. Сегодня ситуация такова: если в построении формальной институциональной базы мы в последние годы весьма преуспели (по крайней мере, в количестве законов), то к значительно более трудному и сложному процессу формирования общественно-позитивной неформальной структуры общество, кажется, еще только начинает приступать.
Опубликовано в ежедневной электронной газете Файл-РФ